Настоятель буддистского монастыря: «Пусть меня убьют, но с горы Качканар я не уйду»

Буддисты капитально отстраивают монастырь. Они уверены: он простоит на вершине горы Качканар, минимум, 300 лет. Переезд, который планировали, отменён. Говорят, что «любое действие Евраза родит противодействие». Защищать свой дом намерены «грудью»

«От Косьи до монастыря»

Путь до вершины, где врос в скалы буддийский монастырь, занял с 15-минутным «перекуром» на отдых около двух часов. Шли быстро, небольшой группой — оператор и корреспондент областного телеканала, а также молодая пара из Чехии. Помня про натянутые отношения между Евразом и буддистами, решили не рисковать. Подъем на вершину начали со стороны Косьи, от дома №4 по Горной, от которого, как обещала распечатанная из интернета карта, до монастыря — 6,5 километров в гору.

У подножия монастыря нас встречает буддист Луг Мо Па в сопровождении двух собак. На плече у худого и высокого молодого человека — упаковка с несколькими пеноблоками.

— Как добрались? Пользовались навигатором? — приветствует он.

По традиции берем по кирпичу — в качестве подношения для строительства монастырского комплекса.

Навстречу выходит жена Луга — короткостриженная Марья. Девушка провожает других качканарских туристов, которые представились нам клубом историковедов. Они пришли 20 минут назад, но уже собираются уходить и напоследок фотографируются. На часах всего 14.00, но мы — третьи «паломники» за день, первые приехали из Омска.

Монастырь занимает обширную площадь. Вдали мычит корова, в большом загоне — куры и козы. Лают собаки. Как позже узнаем, их всего одиннадцать, восемь из которых еще в феврале привез француз Батист, который случайно узнал про буддийскую общину и приехал погостить на пару дней. В итоге иностранец задержался на полтора месяца.

Чуть пониже разбит небольшой сад с палисадниками, который снабжает верующих помидорами, огурцами, кабачками, зеленью и другим провиантом. На возвышении — самодельная электростанция.

Луг со словами «гостей надо встречать подобающе» предстает перед нами в красном длинном монашеском одеянии.

— Пойдемте обедать, — зовет всех Марья.

«Не уйдем»

В большом двухэтажном деревянном доме, который стоит на каменном фундаменте, постоянно живут семь человек. Все — с коротко стриженными или бритыми головами. Среди них четыре девушки.

Поднимаемся на второй этаж. В небольшой комнатке Луг Мо Па склоняется над газетой с электробритвой в руках, которой осторожно водит по голове.

— Извините, — скромно улыбается монах.

Как позже пояснит Марья, этот ритуал, согласно буддистским канонам, должен проводиться не реже двух раз в месяц.

За низким столом на подушке, скрестив ноги, сидит Лама Санье Тензин Докшит (в миру Михаил Санников) — основатель монастыря. Впятером размещаемся рядом. Чехи с любопытством осматриваются и негромко переговариваются. Монах курит трубку, периодически добавляя в нее новый табак. Здоровается и молчит, пока одна из девушек ставит перед нами стаканы с травяным чаем.

— Во время чаепития — хорошая беседа, — тихо говорит Луг, предлагая тем самым озвучить цель нашего визита.

— Хочется поговорить о вашем переезде.

— А мы планируем переезд? — хитро улыбается лама. — У нас есть план перспективного развития монастыря, на ближайшие триста лет хватит, — говорит и кивает на рисунок за спиной. — Мы планируем придерживаться его и дальше. Торопиться некуда.

— Вы же понимаете, что от вас не отступятся? Будут искать разные пути.

— Деньги пока не предлагают, — смеется монах. — В любом случае, наши требования будут больше, чем предложат. Всегда в два раза. И так до бесконечности.

Опять набивает трубку, с удовольствием затягивается.

— Мы никому не мешаем. Один хозяин Евраза живет в Англии, другой в Новой Зеландии, я с ними даже не сосед. По конституции закон на моей стороне — каждый человек имеет право выбирать себе то место, где хочет жить. Мы находимся на своей территории. Под нами нет месторождения, от зоны самого ближнего взрыва монастырь находится на расстоянии километра. Тем более, если что-то не туда полетит, то наказывать надо будет взрывников — неправильно взорвали.

Михаил отпивает чай из кружки и задумывается. Молчание прерывает Луг:

— Пойдемте в другую комнату обедать, там просторнее.

Все постройки возведены вручную

«Гости вместо телевизора»

Выше уровнем находится комната с небольшой школьной доской и низким столом. Вокруг разложены подушки для сидения, на полках и стенах — рисунки Будды, буддийская символика. Как позже объяснит Марья, помещение используется мнофункционально. Это учебный класс, алтарная комната и, по совместительству, столовая.

Пока ждем обещанный обед, Михаил садится по центру стола. С улицы слышен звон колокольчика, приглашающий остальных обитателей монастыря на дневную трапезу.

— Мы сперва сутру прочтем, затем нужно первую порцию еды попробовать самим, а вторую положить в тарелку, которую пустим по кругу, — учит Луг Мо Па. — Это подношения всем живым существам, их у нас символизируют кошки. Здесь их две — мама и дочка.

За несколько минут комната наполняется людьми, которые аккуратно, чтобы не задеть соседей, садятся на пол. Одна из девушек разливает суп, чай. Присутствующие разбирают ложки и большие ломти сухарей. Стоят тарелки с сушками и бутербродами с рыбным паштетом.

— Диета буддистов: есть всё со всем, что попало, — улыбается Маша.

Заходят бородатый парень и хрупкая девушка. Ее волосы собраны в хвост. Сразу видно, что приезжие. Позже расскажут, что пришли к буддистам накануне ночью. Услышали про монастырь и целенаправленно добрались сюда автостопом из Карелии. Дорога заняла четыре дня. Приняли их хорошо, сразу накормили и разместили спать.

Дождавшись всех, монахи сложили руки в молитвенном жесте и принялись ритмично вполголоса произносить непонятные фразы. Чешская пара завороженно наблюдает за действием. После начинают передавать тарелку, в которую каждый наливает по ложке супа.

Буддисты много шутят и постоянно смеются.

— Мы не устаем от гостей, они для нас вместо телевизора — всегда какие-нибудь новости рассказывают, — говорит Михаил. — Расскажите нам тоже что-нибудь, только не про погоду.

«Проверка на вшивость»

Паломники, по его словам, в монастыре не редкость. Летом приходят около 30 человек ежедневно, зимой по два-три — местные туристы, иностранцы, звезды шоу-бизнеса и кино, политики.

— Знаю, что к нам два дня назад собиралась прийти съемочная группа с международного телеканала. Они снимают какой-то документальный фильм про Урал, но их не пропустили на КПП (контрольно-пропускной пункт) КГОКа. Даже с пропуском. Охрана сказала, что пропуск есть только на машину и водителя, поэтому он может проехать, а остальные — нет, — рассказывает Михаил.

Зато, по его словам, два года назад в гости приходила Жанна Эппле (российская киноактриса) — «болтала без умолку». Николая Баскова не было.

— Сергей Напольских (управляющий директор комбината) к нам тоже не поднимался, наверное, клещей боится или поговорить с нами не о чем, — смеется лама. — Все наши попытки встретиться с ним тоже закончились ничем. Кстати, у нас забавная ситуация приключилась. В прошлом году, 4 мая, Луг с Машей пошли в мэрию на встречу с гоковцами. Хорошо поговорили. Нас заверили, что выполнят наши условия, пойдут нам на уступки, помогут с переездом, оформлением другого земельного участка, но уже на следующий день ранее выписанные пропуска оказались недействительными. На самом деле, все наши условия — это проверка на вшивость. Мы изначально были уверены, что никакой реакции не последует. Так и вышло.

Каждый день буддийский монастырь посещают десятки гостей. На фото — любители истории из Качканара, гости из Чехии и областные телевизионщики

Михаил чиркает зажигалкой и вновь раскуривает трубку. Потом продолжает: Евраз вообще ни на чем не настаивает, предпочитая действовать не напрямую, а через уполномоченных лиц. Например, от компании поступают жалобы на буддистов в прокуратуру, лесникам, которые потом приходят с разборками.

— Мы не собираемся платить ни копейки из штрафа, которым нам грозит Росреестр, — говорит основатель монастыря. — Это смешно. Организация, которая должна зарегистрировать наш участок, пытается наказать нас за то, что сама не удосужилась задокументировать его на протяжении 12-ти лет, которые мы тут живем.

Лама отпивает чай из своей чашки и продолжает:

— Мы не исповедуем насилия, но каждое действие рождает противодействие, это банальная физика. Но верим, что все обойдется. Пусть даже убьют, но переезжать я не буду. Просто никуда не пойду, так и буду сидеть в доме. Если вынесут, то приду обратно. Если оцепят тут все, перестреляют собак и сожгут наш дом, то это незаконно, мы обратимся в полицию. И я все равно поставлю палатку и буду жить тут дальше.

Планы

После обеда все расходятся заниматься своими делами. Две девушки идут к подножию горы за пеноблоками, другая продолжает разрисовывать монастырские колонны. Через несколько минут видим на крыше Луга, который залез туда без страховки. Он собирался крыть крышу железными листами.

— Мы постоянно что-то реставрируем и что-то достраиваем. Работа есть всегда, выходные игнорируем, — Марья ведет нас по территории, — Чтобы все успеть, придерживаемся строгого графика: отбой в одиннадцать вечера, подъем в шесть утра. А вот тут строим новую столовую, нам стало тесно в нашей, потому что приходит все больше и больше людей.

Останавливаемся около помещения на первом этаже. Строительство идет преимущественно из пеноблоков. Один весит около 27 килограммов. Девушки носят от подножия по одному, молодые люди — больше. За один день удается сделать пять-шесть ходок. Стройматериалы, в основном, привозят зимой, впрягая в сани собак, которые могут увезти за раз по два-три пеноблока.

Здесь строят реликварием, в ниши которого будут закладывать урны с прахом умерших

В этом году, рассказывает Марья, монахи начали грандиозный проект — строительство восьмиметровой статуи Будды, которая станет куполом для полукруглого реликвария (для хранения ценных религиозных реликвий).

— Раньше один из качканарцев постоянно приходил к нам с женой, которая попросила мужа, если она умрет раньше него, не хоронить ее на городском кладбище, а принести в монастырь — поближе к солнцу, — останавливается у входа Марья. — Полтора года назад она умерла. После кремации муж принес урну нам. Теперь ее прах ждет своего места в нише. Супруг постоянно нас навещает, интересуется, как идет строительство.

Изначально, по словам девушки, эта комната предназначалась для медитации, но после окончания работ там решено было поставить скамейки для людей, которые придут сюда, чтобы пообщаться со своими умершими близкими.

Выходим на «смотровую». На горизонте раздается грохот. Вверх поднимается столб пыли, который постепенно начинает рассеиваться по направлению к городу. На часах — полчетвертого. Чехи удивленно смотрят в даль, пока областной корреспондент на английском языке рассказывает им про ежедневные взрывы в карьере.

Дальше осматриваем дом, двор, хозяйственные постройки. В пять вечера собираем вещи и двигаемся на выход. На встречу идут четыре человека с рюкзаками:

— Здравствуйте, мы геологи, ищем на горе платину, решили зайти к вам.

— Здесь вы ее не найдете, — смеется Мария и ведет их к дому.

Лама, до этого разжигавший огонь между большими каменными валунами, отвлекается от своего занятия, тепло прощается, крепко жмет руку:

— Вы приходите почаще, — тихо говорит он. — Мы всегда дома. А, может, еще чайку?

Буддисты ведут свое хозяйство — держат коров, кур, коз

«Арест» на КПП»

Спуск в сторону Западного карьера с заходом на смотровую площадку также занимает около двух часов. Серый «Соболь», который должен отвезти нашу группу в Качканар, виднеется за шлагбаумом контрольно-пропускного пункта.

— Молодые люди, что снимали? А вы кто? Просто туристы? — увидев фото- и видеокамеры выходит женщина из постовой будки. — У вас есть пропуск? Нет? Тогда придется вызвать нашу охрану.

Для большей надежности, чтобы машина не смогла тронуться с места, женщина наваливается спиной на капот. На расспросы почти не реагирует и толком не объясняет причину задержки. Вторая торопится в будку вызвать «подмогу».

Через несколько минут к посту подъезжает «УАЗик», из которого выходят четверо крепких мужчин с логотипами «Интерлок» на одежде. Один из них, заметив за лобовым стеклом служебный пропуск областного телевидения, сразу отгоняет женщину от машины. Дальше с нами начинается разъяснительная беседа. Смысл: чтобы находиться на территории Евраза, необходим одноразовый пропуск, который можно получить любому человеку с максимальной легкостью.

Далее составляют документ, где нужно указать уважительную причину, по которой нарушили правила, свое ФИО и паспортные данные. Объясняют: бумага необходима, чтобы отчитаться перед начальством, потому что на территории нас «засекла» видеокамера. После охрана расступается перед «Соболем», освобождая проезд.

Надежда Лесникова

Смотрите также:

— Евраз и качканарские буддисты
— Александр Березин, качканарский буддист: «Действия Евраза оскорбляют наши чувства»
— Евраз о конфликте с буддистами
— НеприСТУПный ГОК: комбинат-монополист хочет разрушить буддийские святыни